Первую часть медового месяца молодые провели к Акапулько, в домике на берегу океана. Однако Джону быстро наскучило уединение, а потому после они направились сначала в Беверли-Хиллз, а потом - в гости к другу Кеннеди Полу Фэю, с которым Джон сдружился ещё во время войны. Именно во время этого путешествия Джеки начала понимать, что на первом месте для её мужа всегда будут друзья, а отнюдь не она. Джон, при всей своей любвеобильности, вообще предпочитал мужскую компанию женской, и неизменно становился в ней центром и лидером.
После свадебного путешествия Джон привёз жену в дом своей семьи, который сама Джеки сравнивала с газировкой, а друзья Кеннеди - с муравейником. Джеки пришлось нелегко: её раздражали царившие там порядки, дисциплина и строгое расписание, которые пытались (без особого, впрочем, успеха) насадить родители Джона. К тому же, если мужскую часть семейства Джеки покорила без труда, то со свекровью и золовками всё было не так просто: они ревновали её и посмеивались над ней, она же понравиться им даже не пыталась. На её стороне был сам патриарх, и симпатия была взаимной - Джеки нравился Джозеф, чем-то напоминавший дедушку-Майора, и к тому же умевший быть отличным собеседником: умным, начитанным и много повидавшим. Очень сблизилась так же Джеки с Робертом Кеннеди, а вот его жена, Этель, больше походила на его сестёр, и, в отличие от Джеки, полностью влилась в клан. Кстати, и все вышедшие замуж сёстры-Кеннеди втягивали своих мужей в семью, а не покидали её вслед за ними. Исключением стала только любимая сестра Джона Кэтлин, ухитрившаяся выйти замуж в Англии аж за маркиза Хартингтона, наследника герцога Девонширского, против воли как своей, так и его семьи. Кеннеди возмутило, что их каталичка-дочь пошла за протестанта, особенно непримиримой оказалась мать: Роуз не смягчило не вдовство дочери (её муж погиб на войне всего через несколько месяцев после венчания), ни даже её смерть в авиакатастрофе - на похороны Кэтлин Роуз не приехала. Титулованная родня маркиза оказалась более податлива: после смерти невестки герцогиня Девонширская приказала высечь на её надгробном камне: "Дарила радость и радость снискала".
Противостоять напору семейства Кеннеди было нелегко, и всё же Джеки это удалось - она сумела остаться верна себе и своим предпочтениям, не уступив ни на йоту. И всё же ей, конечно, хотелось иметь собственный дом, и она активно его искала. Найти удалось только в декабре. Наконец-то у них с Джоном началась настоящая семейная жизнь, но, конечно, она оказалась совсем не такой, как представлялось романтично настроенной Джеки. Джон быстро заскучал по привычному холостяцкому быту, к тому же он постоянно пропадал на работе. А ещё их обоих вскоре постигло большое разочарование - первая беременность Джеки закончилась выкидышем. Трудно сказать, что послужило тому причиной, а так же причиной всех последовавших затем трудностей Джеки с деторождением, но, вполне вероятно, что это был хламидиоз, которым она заразилась от мужа. А ведь Джон женился на ней во многом ради детей. Но прошёл год, за ним второй, а ребёнка всё не было.
Вторым разочарованием для Джона стало то, что Джеки совершенно не интересовалась политикой - в отличие от его матери и сестёр, активно участвовавших во всех его избирательных компаниях. В последствии он начал ценить это качество Джеки, но тогда расстроился. А весной 54 года перед Джоном замаячила зловещая тень инвалидности. Боли в спине усилились, а напряжённое рабочее расписание не давало возможности отдохнуть и восстановиться. К осени альтернатива осталась только одна: операция или инвалидное кресло. Операцию ему сделали 24 октября, но из-за сниженного иммунитета развилась инфекция, Джон впал в кому и был настолько плох, что к нему вызывали священника. Но Джек всё же выкарабкался, хотя из-за болей порой впадал настоящее в отчаяние.
И всё это время Джеки была его преданной сиделкой, хотя слух, будто она сама привозила к нему Грейс Келли, чтобы развлечь мужа, всё-таки выдумка. Встреча с Келли действительно состоялась благодаря друзьям Джона, но Джеки она разозлила. К этому времени у Джеки уже должны были улетучиться все иллюзии относительно способности Джона хранить ей верность, хотя в начале их брака он честно попытался. Но надолго его не хватило, и - вот ирония - Чёрный Джек Бувье, гонявший ухажёров дочери, теперь помогал покрывать похождения зятя. Но Джеки хватало выдержки не демонстрировать свою ревность, к тому же куда больше она ревновала не к тем женщинам, с которыми Джон спал, а к тем женщинам, с которыми он дружил. Вероятно потому, что ей самой стать своему мужу настоящим другом так и не удалось, не смотря на все приложенные старания. Обида не померкла с годами, и даже много лет спустя после гибели Джона, уже в семидесятых, Джеки, узнав, что её знакомый поддерживает отношения с одной из таких бывших подруг Кеннеди, назвала его предателем.
читать дальшеОперация оказалась неудачной, в феврале 55 года Джону сделали вторую, и опять Джеки преданно ухаживала за ним, при том, что общаться с больным и из-за того очень раздражительным Джоном была крайне непросто. Чтобы хоть немного отвлечься, Джон засел за собственную книгу, получившую название "Очерки о мужестве". В 56 году книга получила Пулитцеровскую премию, и тут же пошли слухи, что на деле её написал друг и помощник Кеннеди Тэд Соренсен, так что Джону даже пришлось доказывать авторство в суде. Тем временем истёк срок аренды дома, Джеки взялась за поиск нового, и в конце концов супруги по совету Джанет приобрели усадьбу Хикори-Хилл, всего в паре миль от Мерривуда. Но прожили они там недолго - семейные отношения накалились до такой степени, что летом 55 года Джеки сбежала в Англию к сестре. Джон немедленно воспользовался этим, чтобы уехать к любовнице в Швецию. Поползли слухи о разводе, но если Джон и задумывался о чём-то подобном, то его отец быстро пресёк его поползновения, напомнив и о недопустимости развода для католиков, и о политической карьере, которой скоропалительное расставание с женой могло изрядно повредить. Так что уже в августе они с Джеки воссоединились на юге Франции, где отдыхал весь тогдашний бомонд, и где супруги Кеннеди познакомились с Аристотелем Онассисом, на приёме на яхте последнего. Джеки была звездой вечера и произвела на Онассиса изрядное впечатление.
К Рождеству Джеки наконец снова забеременнела, а Джон с головой ушёл в политику - приближались новые выборы, и у Кеннеди, которому "Очерки о мужестве" и многочисленные публичные выступления принесли больше популярности, чем работа в Конгрессе, был реальный шанс стать вице-президентом. Гонку за это кресло он проиграл - как он сам понимал, к счастью, должность вице-президента могла бы перекрыть его дальнейший рост - но очень небольшой отрыв, с которым он уступил сопернику, показал, что отчаиваться рано. Джеки, не смотря на беременность, как могла поддерживала мужа, посещая светские мероприятия, но в августе они снова расстались: она поехала в Хаммерсмит отдохнуть перед родами, а он с друзьями - на Средиземное море. Роды ожидались в сентябре, но в конце августа у Джеки неожиданно началось кровотечение, приведшее к рождению мёртвой девочки. Джон, откровенно говоря, повёл себя по-свински: до него даже не сразу смогли дозвониться, и приехав к своей ещё не оправившейся жене, он предпочитал проводить время с друзьями, как будто ничего не случилось - вместо него у постели Джеки сидел Роберт Кеннеди. Ему же отошёл дом в Хикори-Хилл - свидетель разбившихся надежд на семейное счастье.
Джеки снова сбежала в Англию, где, в числе прочего, познакомилась со Стасом Радзивиллом - будущим новым мужем Ли, поляком из старинного аристократического рода, который в годы немецкой оккупации без гроша в кармане сбежал в Швейцарию, откуда перебрался в Лондон, завёл там собственное дело и, благодаря личному обаянию и происхождению, сумел завести хорошие связи и преуспеть. В декабре Жаклин вернулась в Америку, где ей снова пришлось искать жильё, на этот раз с помощью свёкра, который, желая во что бы то ни стало удержать Джеки в семье, охотно раскошелился. В целом отношения супругов наладились, во всяком случае внешне, хотя сама Джеки сравнивала себя и мужа с двумя айсбергами.
А через год Джеки довелось пережить ещё один удар - 3 августа 57 года скончался её отец. Здоровье Чёрного Джека уже давно оставляло желать лучшего, и тем не менее редко видевшиеся с ним дочери ничего не подозревали до самого последнего момента - по словам Ли, он постоянно на что-то жаловался, и они уже перестали воспринимать его жалобы всерьёз. А поскольку смерть его была скоропостижной, ни та, ни другая не успели с ним попрощаться. Похороны были более чем скромные - пришло всего десятка два человек, в том числе несколько бывших любовниц Бувье.
Четыре месяца спустя, 27 ноября, после кесарева сечения Джеки наконец-то родила здоровую девочку, которую назвали Каролиной. Джон был на седьмом небе от счастья, и три дня не разговаривал с другом, который не сумел опознать его дочку среди других младенцев. Каролине наняли няню, англичанку Мод Шоу. Жизнь Джеки заиграла новыми красками - она сумела доказать свою женскую состоятельность, утерев нос плодовитой мужниной родне, и наконец-то привязала к себе мужа чем-то существенным: пусть не друг и не возлюбленная, но отныне и навсегда она мать его детей. Джеки принялась обставлять новый дом, приводя мужа в бешенство размерами трат, так что, чтобы не нарываться на ссоры, она начала по договорённости с секретаршей Джона подсовывать ему чеки на подпись потихоньку, среди других бумаг. Но со временем Джон оценил старания жены придать лоск как их дому, так и ему самому. Претензии на президенство требовали соответствующего оформления, и Джон начал разбираться в моде и стиле. Чем ближе была президентская гонка 60-го года, тем важнее становилось согласие в семье, и они сумели достигнуть договорённости. Джеки включилась в избирательную компанию, и весьма успешно. Джона переизбрали в сенат от Массачусетса, настало время для главного рывка, и Джеки была одним из козырей, помогая завоёвывать сердца потенциальных избирателей. Она выглядела настоящей принцессой - безупречно одетая, аристократичная, образцовая жена и мать, в общем, мечта домохозяек. И пусть в доме полно прислуги, но на всех фотографиях Джеки сама разливает гостям чай, отвечает на письма поклонников и укладывает детей спать, на голубом глазу заявляя, что няни у её дочери нет. Правда, иные помощники из штаба Кеннеди считали, что простых избирателей излишний лоск только оттолкнёт, но Джон оценивал положение более трезво. Например, в Луизиане Джеки произвела настоящий фурор, обратившись к собравшейся толпе по-французски. Неоценимую помощь оказала она и в протестантской Виргинии, где к Кеннеди относились весьма скептически, зато Джеки покорила населяющих штат простых работяг. Когда же из-за новой беременности она уже не смогла сопровождать мужа в дальних поездках, то отправила вместо себя жену самого младшего из Кеннеди, Эдварда, красавицу Джоан. Но в момент триумфа, когда выяснилось, что виргинцы проголосовали-таки за выдвижение Кеннеди в президенты, Джеки оказалась оттеснена на задний план.
8 октября 1960 года.
Страсти накалялись, в прессе муссировались слухи о похождениях Джона, о том, что он якобы марионетка в руках своего властного отца, недоброжелатели и политические противники напирали на его вероисповедание и на то, что столь молодой президент едва ли сможет удержать власть в действительно не самый простой период. Джеки вместе со всей семьёй Кеннеди упорно защищала репутацию мужа, и порой оставалась недовольна даже благожелательными отзывами, если они были по её мнению недостаточно восторженны. Кроме того ей не нравились попытки залезть в её личную жизнь, и если близкий ей человек позволял себе сказать о ней журналистам лишнего, то мгновенно записывался в предатели. Приговор как правило обжалованию не подлежал.
В тот день, когда Джек окончательно утвердился в статусе кандидата в президенты, их с Джеки дом оказался в осаде поклонников и журналистов, так что хозяевам даже пришлось обратиться к помощи полиции. Супруги обменялись подарками - собственноручно написанными картинами, а потом Джек после короткого отпуска сорвался на новый этап: противостояние с кандидатом от республиканцев Ричардом Никсоном. И снова Джеки оказалась неоценима: она организовывала мероприятия, начала вести "Колонку жены кандидата" в прессе и отсоветовала привлекать к компании Фрэнка Синатру из-за его скандальных связей с мафией (надо сказать, что Синатра, искренне симпатизировавший Кеннеди, отнёсся к этому с пониманием и обиды не затаил). Но в то же время Джеки мучили опасения, как изменится их жизнь после избрания Джека, к тому же она пророчески опасалась за его жизнь. Она даже поделилась своими опасениями с председателем одного из рабочих профсоюзов, и тот мудро посоветовал ей не давать страхам сломать свою жизнь.
День выборов для всего избирательного штаба выдался нервным: весы склонялись то на ту, то на другую сторону, и даже под утро, когда Джон последним лёг спать, ещё ничего не было решено окончательно. Лишь в десятом часу следующего дня победа была официально подтверждена, но празднование отложили до того момента, пока Никсон не признал своё поражение. Джозеф Кеннеди в миг своего высочайшего триумфа был готов благородно остаться в стороне, но любящий сын настоял на его присутствии перед камерами журналистов. А вскоре после этого 25 ноября Джеки родила своего второго ребёнка, Джона-младшего - опять преждевременно, но вполне благополучно. Победное шествие к вершине закончилось полным торжеством семьи Кеннеди.
Ноябрь 1960 года. Семья Кеннеди на фоне их дома в Хайанис-Порте.