А что, если я лучше моей репутации?
Светский дебют Джеки состоялся в Хаммерсмите на крестинах её единоутробного брата Джейми, а свой первый бал она посетила в августе 47 года. Среди сверстниц Джеки особой популярностью не пользовалась - она держалась отчуждённо, и к тому же, по отзыву одной из них, "слишком хорошо одевалась": к шестнадцати-семнадцати годам Джеки уже успела выработать свой стиль, чему большинству девушек только предстояло научиться. Зато в кавалерах она недостатка не испытывала, однако никаких серьёзных чувств у неё в ту пору так и не возникло - казалось, она больше думает о книгах, чем о мальчиках. В качестве её кавалера нередко выступал Юша, с которым они обменивались "разведданными", знакомя друг друга со своими приятелями и приятельницами.
Джеки готовилась к поступлению в Вассар - самый престижный женский колледж Америки. Вступительные экзамены она сдала блестяще. Поступление неожиданно разлучило её с Ненси Таккерман, которая хотела учиться вместе с ней, но в последний момент вдруг передумала. Её место на какое-то время заняла девушка по имени Эдна Харрисон. Учёба не мешала развлечениям, и зимой состоялся дебют Джеки в нью-йоркском свете. И снова Джеки пользовалась немалым успехом, особенно у мужской части нью-йоркского общества. Не сказать, чтобы она была красива, но, видимо, невероятно обаятельна - все или почти все, знавшие её, рассказывали об ошеломляющем впечатлении, которое она производила, особенно если ставила своей целью понравиться. Чёрный Джек караулил взрослеющих дочерей, как верный пёс, пристрастно оценивал каждого нового кавалера, не находил достойных и не уставал повторять Джеки и Ли, что все мужчины - крысы (кому было знать, как не ему). Что ж, у Джека были основания гордиться старшей дочерью - в этом сезоне она была официально признана газетами "королевой дебютанток". Так Джеки впервые добилась настоящей популярности, но теперь Вассар, где она была всего лишь одной из многих, начал её раздражать. Она по-прежнему держала дистанцию с другими девушками, общаясь лишь с узким кругом избранных подруг, куда было очень нелегко попасть, и откуда можно было в два счёта вылететь за какую-нибудь провинность.
А в январе 48 года, в возрасте восьмидесяти двух лет умер дедушка Майор. Оставленное им наследство оказалось куда меньше, чем рассчитывали его дети, и уже через пару лет, в 50-м, Ласата, дом детства Джеки, был выставлен на торги. Это лишний раз напомнило Джеки о шаткости её положения: она жила в богатой семье, но сама не имела ничего. Возможно, именно неуверенность в своём положении и полная зависимость от родственников развили в сестрах Бувье такую не самую приятную черту характера, как меркантильность. Джеки воспринимала мужчину как мужчину только если он был богат, в противном случае у него не было ни единого шанса, будь он хоть воплощением всех мыслимых достоинств. Однажды, несколько лет спустя, когда первый брак её сестры начал разваливаться, муж Ли попросил у Джеки совета, как ему удержать жену. Джеки посоветовала разбогатеть, а на попытку возразить, что он и так не беден, уточнила: "Нет, я имею в виду НАСТОЯЩИЕ деньги".
Летом 48 года благодаря связям своего отчима Джеки впервые отправилась путешествовать по Европе, и та произвела на неё неизгладимое впечатление. Самым ярким эпизодом путешествия оказалась встреча с Уинстоном Черчиллем на приёме в саду Букингемского дворца: Джеки дважды вставала в очередь, чтобы пожать ему руку. После этой поездки она загорелась желанием перейти учиться из Вассара в Сорбонну, и, опять-таки благодаря хорошим связям, её желание осуществилось. В Париже Джеки поселилась в семье обедневших аристократов и с головой погрузилась в парижскую светскую жизнь, которая тогда, после войны, била ключом. Так же Джеки продолжила путешествия по европейским странам, так что её отец даже занервничал, не решила ли дочь остаться в Европе навсегда, тем более, что Джеки всё чаще стала появляться на людях в сопровождении некоего графа де Гане. Ещё Джеки познакомилась с писательницей Луизой де Вильморен, дочь которой, как оказалось, уже давно знала, и стала вхожа в салон Луизы, где собирался цвет тогдашнего искусства, включая Орсона Уэллса, Жана Кокто, и ещё многих и многих.
Летом следующего года к Джеки присоединился Юша, и они вдвоём исколесили Ирландию и Шотландию, везде находя друзей и знакомых, друзей знакомых и знакомых друзей. После этого наконец состоялось возвращение в Америку, где Джеки уже окончательно забрала документы из Вассара и подала их в Университет Джорджа Вашингтона. Мать убедила её поучаствовать в конкурсе журнала Vogue - в качестве награды девушке-победительнице предлагалась возможность поработать младшим редактором в парижском и нью-йоркском отделениях журнала. Надо ли говорить, что Джеки конкурс выиграла, обойдя более чем тысячу претенденток. Контракт с Vogue был подписан, и Джеки снова отправилась в Европу, на этот раз вместе с сестрой, для которой путешествие стало наградой за окончание школы. Незадолго от отъезда на ужине у общих друзей Джеки познакомилась с молодым конгрессменом по имени Джон Фицджеральд Кеннеди. Тот без особого энтузиазма предложил мисс Бувье сходить вместе куда-нибудь выпить, но из этой затеи ничего не вышло, а вскоре Джеки и Ли уехали. Они побывали в Лондоне, Париже, Пуатье, Памплоне, где из-за Джеки случилась драка прямо на корриде, в Мадриде, Венеции и Флоренции. Новые впечатления, новые знакомства...
А вот работа в журнале не задалась - Джеки не провела там и одного дня. Извиняясь перед руководством, Джеки сослалась на требование матери вернуться домой, но на самом деле, она просто решила, что это женское царство не для неё. Она по-прежнему предпочитала мужское общество женскому, хотя наставления родителя сделали своё дело - мужчины были для неё скорее добычей, а иногда - объектом довольно жестоких шуток: например, она могла обаять какого-нибудь бедолагу, а потом затушить об его руку сигарету. Но всё же она ждала своего героя, и самым подходящим местом, чтобы его найти, был Вашингтон.
Закончив университет по специальности французская литература, Джеки начала искать работу, решив податься в журналистику. Ещё один знакомый отчима нашёл ей место фоторепортёра в газете "Вашингтон Таймс Геральд", куда охотно брали юных девушек из хороших семей - не столько из-за их талантов, сколько ради привлечения внимания любителей светских сплетен. Среди этих девушек когда-то была и Кэтлин Кеннеди, сестра будущего президента, погибшая в 48-м году. Так что у Джеки сразу же образовалась масса общих знакомых с Джоном Кеннеди. Понятно, что новая встреча была лишь вопросом времени.
Правда, перед тем Джеки успела обручиться с братом двух её соучениц по Фармингтону. Но быстро передумала и разорвала помолвку всего через несколько дней после январского приёма в Мерривуде в честь этого события. И не мудрено - ведь Рождество перед тем сёстры Бувье провели не где-нибудь, а в гостях у семьи Кеннеди.
Джеки готовилась к поступлению в Вассар - самый престижный женский колледж Америки. Вступительные экзамены она сдала блестяще. Поступление неожиданно разлучило её с Ненси Таккерман, которая хотела учиться вместе с ней, но в последний момент вдруг передумала. Её место на какое-то время заняла девушка по имени Эдна Харрисон. Учёба не мешала развлечениям, и зимой состоялся дебют Джеки в нью-йоркском свете. И снова Джеки пользовалась немалым успехом, особенно у мужской части нью-йоркского общества. Не сказать, чтобы она была красива, но, видимо, невероятно обаятельна - все или почти все, знавшие её, рассказывали об ошеломляющем впечатлении, которое она производила, особенно если ставила своей целью понравиться. Чёрный Джек караулил взрослеющих дочерей, как верный пёс, пристрастно оценивал каждого нового кавалера, не находил достойных и не уставал повторять Джеки и Ли, что все мужчины - крысы (кому было знать, как не ему). Что ж, у Джека были основания гордиться старшей дочерью - в этом сезоне она была официально признана газетами "королевой дебютанток". Так Джеки впервые добилась настоящей популярности, но теперь Вассар, где она была всего лишь одной из многих, начал её раздражать. Она по-прежнему держала дистанцию с другими девушками, общаясь лишь с узким кругом избранных подруг, куда было очень нелегко попасть, и откуда можно было в два счёта вылететь за какую-нибудь провинность.
А в январе 48 года, в возрасте восьмидесяти двух лет умер дедушка Майор. Оставленное им наследство оказалось куда меньше, чем рассчитывали его дети, и уже через пару лет, в 50-м, Ласата, дом детства Джеки, был выставлен на торги. Это лишний раз напомнило Джеки о шаткости её положения: она жила в богатой семье, но сама не имела ничего. Возможно, именно неуверенность в своём положении и полная зависимость от родственников развили в сестрах Бувье такую не самую приятную черту характера, как меркантильность. Джеки воспринимала мужчину как мужчину только если он был богат, в противном случае у него не было ни единого шанса, будь он хоть воплощением всех мыслимых достоинств. Однажды, несколько лет спустя, когда первый брак её сестры начал разваливаться, муж Ли попросил у Джеки совета, как ему удержать жену. Джеки посоветовала разбогатеть, а на попытку возразить, что он и так не беден, уточнила: "Нет, я имею в виду НАСТОЯЩИЕ деньги".
Летом 48 года благодаря связям своего отчима Джеки впервые отправилась путешествовать по Европе, и та произвела на неё неизгладимое впечатление. Самым ярким эпизодом путешествия оказалась встреча с Уинстоном Черчиллем на приёме в саду Букингемского дворца: Джеки дважды вставала в очередь, чтобы пожать ему руку. После этой поездки она загорелась желанием перейти учиться из Вассара в Сорбонну, и, опять-таки благодаря хорошим связям, её желание осуществилось. В Париже Джеки поселилась в семье обедневших аристократов и с головой погрузилась в парижскую светскую жизнь, которая тогда, после войны, била ключом. Так же Джеки продолжила путешествия по европейским странам, так что её отец даже занервничал, не решила ли дочь остаться в Европе навсегда, тем более, что Джеки всё чаще стала появляться на людях в сопровождении некоего графа де Гане. Ещё Джеки познакомилась с писательницей Луизой де Вильморен, дочь которой, как оказалось, уже давно знала, и стала вхожа в салон Луизы, где собирался цвет тогдашнего искусства, включая Орсона Уэллса, Жана Кокто, и ещё многих и многих.
Летом следующего года к Джеки присоединился Юша, и они вдвоём исколесили Ирландию и Шотландию, везде находя друзей и знакомых, друзей знакомых и знакомых друзей. После этого наконец состоялось возвращение в Америку, где Джеки уже окончательно забрала документы из Вассара и подала их в Университет Джорджа Вашингтона. Мать убедила её поучаствовать в конкурсе журнала Vogue - в качестве награды девушке-победительнице предлагалась возможность поработать младшим редактором в парижском и нью-йоркском отделениях журнала. Надо ли говорить, что Джеки конкурс выиграла, обойдя более чем тысячу претенденток. Контракт с Vogue был подписан, и Джеки снова отправилась в Европу, на этот раз вместе с сестрой, для которой путешествие стало наградой за окончание школы. Незадолго от отъезда на ужине у общих друзей Джеки познакомилась с молодым конгрессменом по имени Джон Фицджеральд Кеннеди. Тот без особого энтузиазма предложил мисс Бувье сходить вместе куда-нибудь выпить, но из этой затеи ничего не вышло, а вскоре Джеки и Ли уехали. Они побывали в Лондоне, Париже, Пуатье, Памплоне, где из-за Джеки случилась драка прямо на корриде, в Мадриде, Венеции и Флоренции. Новые впечатления, новые знакомства...
А вот работа в журнале не задалась - Джеки не провела там и одного дня. Извиняясь перед руководством, Джеки сослалась на требование матери вернуться домой, но на самом деле, она просто решила, что это женское царство не для неё. Она по-прежнему предпочитала мужское общество женскому, хотя наставления родителя сделали своё дело - мужчины были для неё скорее добычей, а иногда - объектом довольно жестоких шуток: например, она могла обаять какого-нибудь бедолагу, а потом затушить об его руку сигарету. Но всё же она ждала своего героя, и самым подходящим местом, чтобы его найти, был Вашингтон.
Закончив университет по специальности французская литература, Джеки начала искать работу, решив податься в журналистику. Ещё один знакомый отчима нашёл ей место фоторепортёра в газете "Вашингтон Таймс Геральд", куда охотно брали юных девушек из хороших семей - не столько из-за их талантов, сколько ради привлечения внимания любителей светских сплетен. Среди этих девушек когда-то была и Кэтлин Кеннеди, сестра будущего президента, погибшая в 48-м году. Так что у Джеки сразу же образовалась масса общих знакомых с Джоном Кеннеди. Понятно, что новая встреча была лишь вопросом времени.
Правда, перед тем Джеки успела обручиться с братом двух её соучениц по Фармингтону. Но быстро передумала и разорвала помолвку всего через несколько дней после январского приёма в Мерривуде в честь этого события. И не мудрено - ведь Рождество перед тем сёстры Бувье провели не где-нибудь, а в гостях у семьи Кеннеди.
-
-
16.04.2017 в 17:37-
-
16.04.2017 в 22:18Gabbikins, вот тогда, мне кажется, и достигается особый шик. Но это нужно иметь настоящий талант.