А что, если я лучше моей репутации?
Очевидцы свидетельствуют, что первые два года брака Джеки и Онассиса были наполнены взаимной страстью - пара часто нежничала и уединялась, не обращая внимания ни на кого вокруг. Джеки с детьми изучала греческий язык и историю Греции, ходила по музеям, интересовалась археологическими раскопками. Онассис осыпал её подарками: правда, многие драгоценности, что он ей подарил, перед тем были преподнесены Марии Каллас - ну, действительно, не пропадать же добру. На что Каллас не преминула указать в разговоре с Гором Видалом: "Я знаю эти побрякушки, ерундовые посредственные вещицы, кроме рубиновых серёжек. Я их хорошо помню, чуть было не приняла их, только они мне не годились. Но она-то разницы не заметит, верно?"
Джеки занялась обустройством дома на Скорпиосе и самого Скорпиоса, наняв для этого дела нескольких дизайнеров. Кое-кому это не нравилось, но в основном греческий персонал её любил за непривычную приветливость. Онассис без возражений оплачивал огромные счета, но сам предпочитал свою яхту "Кристина", которую Джеки, напротив, не жаловала за излишнюю аляповатую роскошь. Но, чтобы не нарываться на ссоры, приходилось мириться с отделкой мрамором и золотом, камином из ляпис-лазури, коврами, мозаичным бассейном и полотнами Эль Греко. В остальном же Джеки наконец-то могла быть сама собой и делать то, что ей нравилось.
читать дальшеОднако у этой идиллии были и свои подводные камни. Роман Онассиса с Каллас внезапно обрёл второе дыхание. Мария больше никогда не появлялась на Скорпиосе, зато Онассис то и дело прилетал в Париж, где она жила. Джеки всё же была для него трофеем, объектом хвастовства, и когда она пробовала заговорить с ним на серьёзные темы, он лишь отмахивался. В то время как с Каллас он обсуждал то, что его волновало и тревожило на самом деле, предоставляя Джеки скучать в одиночестве в Греции. Много друзей она там себе не завела, да и не все в окружении нового мужа относились к ней хорошо. Помимо Александра и Кристины, её пасынка и падчерицы, от души ненавидевших мачеху (к их чести, на её детей они свою ненависть не переносили и охотно проводили с ними время), врагом Джеки так же был Коста Грацос, старейший друг Онассиса, считавший эту американку авантюристкой, приносящей одни лишь неприятности. Онассис в свою очередь обижался, что он-то делает всё возможное, чтобы подружиться с Джоном и Каролиной, а вот Джеки не особо-то и стремится расположить к себе Александра и Кристину. Дети Джеки, к слову сказать, продолжали учиться в Нью-Йорке под присмотром бабушки Джанет, а мать навещали в основном на каникулах, или она сама вместе с Онассисом на его яхте приплывала в Америку.
Тем временем в Штатах всенародная любовь к Кеннеди зашаталась, и самый большой удар по ней нанесла не Джеки своим замужеством, а последний из братьев, Эдвард (Тедди) Кеннеди. Однажды, возвращаясь с вечеринки в компании некой девушки, пьяный Тедди не справился с управлением и уронил машину вместе с пассажиркой с моста. Сам Эдвард остался невредимым, но, вместо того, чтобы вызвать полицию или службу спасения, пешком отправился к своему кузену и вместе с ним попытался вытащить несчастную жертву из воды, а когда ничего не получилось, вернулся в свой отель. В полицию он обратился только на следующий день, когда стало известно, что тело уже нашли. А между тем расследование показало, что девушка ещё некоторое время была жива, и если бы помощь пришла немедленно, её можно было бы спасти. Разбирательство для Эдварда закончилось благополучно, но общественность заклеймила его трусом и убийцей. А 18 ноября 1969 года скончался Джозеф Кеннеди; патриарх могущественного семейства, человек неукротимого честолюбия умер после продолжительного угасания немым и почти слепым, пережив троих из четверых своих сыновей.
А над браком Джеки начали сгущаться тучи. В феврале 1970-го года на аукцион неизвестно кем были выставлены несколько писем Джеки, адресованных другому мужчине и написанных в весьма фамильярном тоне, причём последнее - уже после замужества. Дело усугубилось тем, что как раз в это время от корреспондента Джеки ушла жена, и хотя сам он клялся, что это совпадение и скандал с письмами тут не при чём, ему мало кто верил. Онассису крайне не понравилось, что его жена во время медового месяца состояла в переписке с другим, и он в отместку перестал скрывать свои отношения с Каллас. Правда, Джеки знала, как реагировать - едва в прессе появлялось что-нибудь о романе её мужа, как она немедленно прилетала к нему, самим фактом своего присутствия отодвигая Марию на задний план. Джеки окружала мужа заботой и вниманием, поддерживая мир в семье, но чем дальше, тем больше Онассис осознавал, что обладание "последним бриллиантом в короне" имеет и обратную сторону. По мнению всех вокруг Джеки вышла за него исключительно из-за денег (Каллас именовала её не иначе как "золотоискательницей"), и потому у него вдруг появилась репутация простака, которым ловкая дамочка вертит как хочет. А ведь репутация немало значит в делах, и как раз после женитьбы дела Онассиса пошли не блестяще. Похоже, он потерял чувство реальности, уверившись, что ему всё по плечу, и что для того, чтобы получить желаемое, достаточно лишь приказать. Ну а с женой у него просто было слишком мало общего. Онассис начал уставать от капризов Джеки, от её жажды внимания, от её расточительности, наконец. С Каллас ему было проще и уютней. Да, они скандалили, и порой даже дрались, но они друг друга понимали.
Между тем, как и на семью Кеннеди, на семью Онассиса посыпались несчастья, словно его кто-то проклял. 3 марта 1970 года умерла сестра его первой жены Евгения Ниахрос - по официальной версии покончила с собой, приняв слишком большую дозу снотворного, но её тело было покрыто синяками. Онассис был убеждён, что Ниархос избавился от жены, но делу не дали хода. В июле 1971 года дочь Аристотеля Кристина, которую папа хотел выдать за наследника морской транспортной компании, вдруг выскочила замуж в Лас-Вегасе за американца. Спустя несколько месяцев рвавший и метавший Аристотель их развёл, но это происшествие стало тревожным звоночком, что Онассис теряет контроль даже над собственной семьёй. Кристина обожала отца, и одновременно очень боялась - и вдруг решилась на настоящий бунт. В делах неудача следовала за неудачей. А 22 октября бывшая жена Онассиса Тина вышла замуж за его старого врага Ставроса Ниархоса, причём их роман начался ещё при жизни её сестры. Для Онассиса это стало настоящим ударом - пусть его первый брак распался по его же вине, из-за его отношений с Каллас, но относиться к Тине равнодушно он не мог. Ещё большим ударом замужество Тины стало для их детей. "Ты меня больше не увидишь, разве что мёртвого", - сказал матери Александр и сдержал слово.
В начале следующего года, не долетев до Ниццы, разбился личный самолёт Онассиса - никого из семьи на нём не было, но погибли любимые семейные пилоты. Появилось подозрение, что крушение было не случайным, и планировалось покушение на Александра, который должен был лететь на этом самолёте из Ниццы в Париж. Во всяком случае, Онассис, привлёкший было самого Кусто для поисков обломков и тел в море, внезапно резко свернул поиски, и из его слов спросивший о причинах адвокат сделал вывод, что, возможно, Аристотелю угрожали жизнью сына. Но от судьбы не убежишь - 22 января 73-го года самолёт, на котором Александр вылетел из Афин в Майами, рухнул через несколько секунд после взлёта. Младшего Онассиса отвезли в больницу с тяжелейшей черепно-мозговой травмой, где тот и скончался, не приходя в сознание. Аристотель не хотел отдавать тело сына для похорон, так что погребение на Скорпиосе состоялось лишь через месяц после аварии. Онассис начал много пить, каялся, что был плохим отцом, часто ходил на могилу, где разговаривал с сыном как с живым. А со временем начал прислушиваться к слухам, охотно повторяемым Кристиной и Костой Грацосом, что проклятие принесла с собой Джеки, "чёрная вдова".
Брак Джеки разваливался. К этому времени она уже заскучала на Скорпиосе, её начало тянуть обратно в Нью-Йорк, к знакомым ей людям. Онассис же от неё просто устал. Теперь его всё раздражало - и её частые отлучки к друзьям, и то, что для неё на первом месте были дети, а отнюдь не он, и то, что она не желала вести себя как покорная греческая жена - например, когда он однажды на Багамах отказался пристать на яхте к берегу, чтобы она могла там погулять, Джеки спрыгнула с борта и отправилась к берегу вплавь. Он начал жаловаться друзьям и Марии Каллас на её холодность, на то, что она швыряется деньгами (когда-то на то же самое жаловался и Джон Кеннеди). Человек буйного темперамента и простого нрава, Аристотель публично унижал всех женщин, от которых уставал, а теперь и Джеки довелось испить чашу сию. Выдержка и хорошие манеры стали её бронёй - Онассис мог довести её до слёз, но ни разу ему не удалось спровоцировать жену на ответный скандал. И это тоже безумно его раздражало, и со временем раздражение дошло до ненависти. Развестись с ней и оставить её без гроша, восторжествовав над ней хотя бы так - вот что стало для него едва ли не целью жизни.
Онассис начал действовать. Ещё в 72-м году он через своих адвокатов предложил ей подписать отказ от всех имущественных прав. Джеки подписала, наивно веря, что это чистая формальность, и что в случае развода или вдовства ей будет назначено соответствующее содержание (впоследствии её адвокаты, увидев, что она подписала, пришли в ужас). Кроме того Аристотель попытался установить за женой слежку, надеясь добыть какой-нибудь компромат, но тут его ждал облом - физически Джеки была ему верна как Пенелопа. Джеки догадывалась, к чему всё идёт, и, когда вся семья собралась в больнице у смертного одра Александра, шокировала подругу умирающего вопросом, а что Аристотель намерен отписать жене при разводе. Правда, после смерти Александра отношения супругов несколько улучшились, поскольку Джеки, как и положено преданной супруге, старалась поддержать мужа. Увы, улучшение было недолгим. Тем временем, словно отражение её собственной ситуации, подошёл к концу и брак её сестры. Ли серьёзно влюбилась в друга мужа Питера Бирда и ушла к нему, Стас подал на развод, и к тому же как раз в это время разорился. Джеки встала на его сторону, и, осуждая сестру, не особо выбирала выражения.
Джеки в мае 1974 года.
Онассис превращался в развалину - смерть сына подкосила его. Теперь стало ясно, что он скорее оставит Джеки вдовой, чем разведённой. Он составил завещание, по которому Джеки получала содержание в сто тысяч долларов в год плюс пятьдесят тысяч на детей, а так же четверть стоимости яхты и острова при условии, что будет нести пропорциональные расходы на их содержание. В случае попытки оспорить завещание она немедленно теряла всё, а наследникам предписывалось бороться с ней любыми законными способами. Однако и завещание, и ранее подписанный Джеки отказ оставались филькиными грамотами - по греческим законам вдова в любом случае получала одну восьмую часть имущества своего мужа. И Аристотель использовал всё своё влияние на правительство, чтобы добиться принятия нового закона, который адвокаты Джеки впоследствии окрестили "законом Онассиса". По этому новому закону отказ от имущества в браке имел силу если один из супругов не был греком, и если подписание отказа произошло за пределами Греции, как это было в случае Джеки.
Жизнь Онассиса неизбежно и неостановимо катилась под откос. Четвёртая арабо-израильская война взвинтила цены на нефть и нанесла серьёзный урон его бизнесу. В августе 74-го Кристина едва не повторила судьбу своей тёти и не скончалась от передозировки снотворного. А спустя два месяца умерла её мать Тина - от отёка лёгких, вызванных, вероятно, злоупотреблением сигаретами и спиртным, которым она заливала незадавшийся брак с Ниархосом. Вскоре и сам Онассис оказался в больнице. Когда он оттуда вышел, выяснилось, что ему придётся продать свою авиакомпанию - власть в Греции сменилась, и попытки договориться о государственной поддержке у нового правительства понимания не нашли. 3 февраля 1975 года Онассис снова слёг. По решению Кристины, его прооперировали в Париже, после чего он ещё пять недель провёл на искусственной вентиляции лёгких. Все его близкие собрались у его постели, кроме одного человека - Марии Каллас. Лишь однажды она смогла тайком проскользнуть к нему, а всё остальное время ей приходилось довольствоваться рассказами друга, мать которого лежала в том же отделении.
Поскольку врачи заверили Джеки, что состояние Аристотеля стабильно, она рискнула слетать в Нью-Йорк на премьеру документального фильма, в съёмках которого принимала участие её дочь. В результате 15 марта, когда Аристотель Онассис умер, у его постели была только Кристина. Это, а так же то, что Джеки вовсе не выглядела убитой горем на похоронах, вызвало осуждение очень многих. Тем не менее Джеки поклялась, что будет носить фамилию Онассис до конца жизни.
Что ж, титан пал, и теперь начался раздел его наследства между вдовой и дочерью. На люди дамы свои склоки не выносили, обе были достаточно хорошо для этого воспитаны; Джеки даже была приглашена на свадьбу Кристины, и та по просьбе мачехи опровергла совершенно правдивую статью о скверных отношениях в их семье. Но за кулисами развернулись нешуточные адвокатские баталии. Нелюбимая дочь (говорили, что Аристотель избил жену в надежде на выкидыш, когда узнал, что та беременна девочкой), закомплексованная серая мышка, отчаянно жаждавшая отцовского одобрения и пытавшаяся вскрыть вены после его смерти, теперь Кристина, осознав себя владелицей империи Онассиса, внезапно расправила крылья. Откуда-то в ней вдруг проявились и отцовская хватка, и отцовская хитрость, и отцовское чутьё. Первым делом она, как и советовал её отец, скрыла наличие завещания и попыталась откупиться от мачехи двумя-тремя миллионами. Естественно, Джеки это не устроило. И потянулись месяцы переговоров. Адвокаты Кристины ссылались на "закон Онассиса", адвокаты Джеки на то, что в Америке он силы не имеет. Трудность заключалась ещё и в том, что прежде чем делить наследство, сперва его нужно было найти. Онассис не зря хвастался, что его похоронят в одной рубашке - его состояние было записано на множество подставных фирм и фиктивных держателей акций. Тем не менее соглашение в конце концов было достигнуто - видимо, Кристина вняла совету кого-то из своих помощников не доводить дело до публичного скандала. Джеки получила 20 миллионов (из которых часть ушла на налоги) - меньше, чем ей полагалось по закону, но куда больше, чем ей намеревались дать изначально. Всё, казалось, успокоилось, когда неожиданно всплыло завещание Онассиса - похоже, в результате каких-то разборок в окружении самой Кристины. И снова начались баталии, затянувшиеся на этот раз на два года. В конце концов стороны достигли нового компромисса - Джеки таки получала своё ежегодное содержание в дополнение к уже полученным деньгам, но отказывалась от доли в острове и яхте, а так же от места в совете директоров фонда Онассиса со всеми причитающимися ему поступлениями.
После смерти Аристотеля Джеки дала пресс-конференцию, на которой отозвалась о своём втором муже тепло и с благодарностью. Теперь эта страница была перевёрнута, и она могла окончательно вернуться домой, в Нью-Йорк,навстречу новой жизни.
Джеки занялась обустройством дома на Скорпиосе и самого Скорпиоса, наняв для этого дела нескольких дизайнеров. Кое-кому это не нравилось, но в основном греческий персонал её любил за непривычную приветливость. Онассис без возражений оплачивал огромные счета, но сам предпочитал свою яхту "Кристина", которую Джеки, напротив, не жаловала за излишнюю аляповатую роскошь. Но, чтобы не нарываться на ссоры, приходилось мириться с отделкой мрамором и золотом, камином из ляпис-лазури, коврами, мозаичным бассейном и полотнами Эль Греко. В остальном же Джеки наконец-то могла быть сама собой и делать то, что ей нравилось.
читать дальшеОднако у этой идиллии были и свои подводные камни. Роман Онассиса с Каллас внезапно обрёл второе дыхание. Мария больше никогда не появлялась на Скорпиосе, зато Онассис то и дело прилетал в Париж, где она жила. Джеки всё же была для него трофеем, объектом хвастовства, и когда она пробовала заговорить с ним на серьёзные темы, он лишь отмахивался. В то время как с Каллас он обсуждал то, что его волновало и тревожило на самом деле, предоставляя Джеки скучать в одиночестве в Греции. Много друзей она там себе не завела, да и не все в окружении нового мужа относились к ней хорошо. Помимо Александра и Кристины, её пасынка и падчерицы, от души ненавидевших мачеху (к их чести, на её детей они свою ненависть не переносили и охотно проводили с ними время), врагом Джеки так же был Коста Грацос, старейший друг Онассиса, считавший эту американку авантюристкой, приносящей одни лишь неприятности. Онассис в свою очередь обижался, что он-то делает всё возможное, чтобы подружиться с Джоном и Каролиной, а вот Джеки не особо-то и стремится расположить к себе Александра и Кристину. Дети Джеки, к слову сказать, продолжали учиться в Нью-Йорке под присмотром бабушки Джанет, а мать навещали в основном на каникулах, или она сама вместе с Онассисом на его яхте приплывала в Америку.
Тем временем в Штатах всенародная любовь к Кеннеди зашаталась, и самый большой удар по ней нанесла не Джеки своим замужеством, а последний из братьев, Эдвард (Тедди) Кеннеди. Однажды, возвращаясь с вечеринки в компании некой девушки, пьяный Тедди не справился с управлением и уронил машину вместе с пассажиркой с моста. Сам Эдвард остался невредимым, но, вместо того, чтобы вызвать полицию или службу спасения, пешком отправился к своему кузену и вместе с ним попытался вытащить несчастную жертву из воды, а когда ничего не получилось, вернулся в свой отель. В полицию он обратился только на следующий день, когда стало известно, что тело уже нашли. А между тем расследование показало, что девушка ещё некоторое время была жива, и если бы помощь пришла немедленно, её можно было бы спасти. Разбирательство для Эдварда закончилось благополучно, но общественность заклеймила его трусом и убийцей. А 18 ноября 1969 года скончался Джозеф Кеннеди; патриарх могущественного семейства, человек неукротимого честолюбия умер после продолжительного угасания немым и почти слепым, пережив троих из четверых своих сыновей.
А над браком Джеки начали сгущаться тучи. В феврале 1970-го года на аукцион неизвестно кем были выставлены несколько писем Джеки, адресованных другому мужчине и написанных в весьма фамильярном тоне, причём последнее - уже после замужества. Дело усугубилось тем, что как раз в это время от корреспондента Джеки ушла жена, и хотя сам он клялся, что это совпадение и скандал с письмами тут не при чём, ему мало кто верил. Онассису крайне не понравилось, что его жена во время медового месяца состояла в переписке с другим, и он в отместку перестал скрывать свои отношения с Каллас. Правда, Джеки знала, как реагировать - едва в прессе появлялось что-нибудь о романе её мужа, как она немедленно прилетала к нему, самим фактом своего присутствия отодвигая Марию на задний план. Джеки окружала мужа заботой и вниманием, поддерживая мир в семье, но чем дальше, тем больше Онассис осознавал, что обладание "последним бриллиантом в короне" имеет и обратную сторону. По мнению всех вокруг Джеки вышла за него исключительно из-за денег (Каллас именовала её не иначе как "золотоискательницей"), и потому у него вдруг появилась репутация простака, которым ловкая дамочка вертит как хочет. А ведь репутация немало значит в делах, и как раз после женитьбы дела Онассиса пошли не блестяще. Похоже, он потерял чувство реальности, уверившись, что ему всё по плечу, и что для того, чтобы получить желаемое, достаточно лишь приказать. Ну а с женой у него просто было слишком мало общего. Онассис начал уставать от капризов Джеки, от её жажды внимания, от её расточительности, наконец. С Каллас ему было проще и уютней. Да, они скандалили, и порой даже дрались, но они друг друга понимали.
Между тем, как и на семью Кеннеди, на семью Онассиса посыпались несчастья, словно его кто-то проклял. 3 марта 1970 года умерла сестра его первой жены Евгения Ниахрос - по официальной версии покончила с собой, приняв слишком большую дозу снотворного, но её тело было покрыто синяками. Онассис был убеждён, что Ниархос избавился от жены, но делу не дали хода. В июле 1971 года дочь Аристотеля Кристина, которую папа хотел выдать за наследника морской транспортной компании, вдруг выскочила замуж в Лас-Вегасе за американца. Спустя несколько месяцев рвавший и метавший Аристотель их развёл, но это происшествие стало тревожным звоночком, что Онассис теряет контроль даже над собственной семьёй. Кристина обожала отца, и одновременно очень боялась - и вдруг решилась на настоящий бунт. В делах неудача следовала за неудачей. А 22 октября бывшая жена Онассиса Тина вышла замуж за его старого врага Ставроса Ниархоса, причём их роман начался ещё при жизни её сестры. Для Онассиса это стало настоящим ударом - пусть его первый брак распался по его же вине, из-за его отношений с Каллас, но относиться к Тине равнодушно он не мог. Ещё большим ударом замужество Тины стало для их детей. "Ты меня больше не увидишь, разве что мёртвого", - сказал матери Александр и сдержал слово.
В начале следующего года, не долетев до Ниццы, разбился личный самолёт Онассиса - никого из семьи на нём не было, но погибли любимые семейные пилоты. Появилось подозрение, что крушение было не случайным, и планировалось покушение на Александра, который должен был лететь на этом самолёте из Ниццы в Париж. Во всяком случае, Онассис, привлёкший было самого Кусто для поисков обломков и тел в море, внезапно резко свернул поиски, и из его слов спросивший о причинах адвокат сделал вывод, что, возможно, Аристотелю угрожали жизнью сына. Но от судьбы не убежишь - 22 января 73-го года самолёт, на котором Александр вылетел из Афин в Майами, рухнул через несколько секунд после взлёта. Младшего Онассиса отвезли в больницу с тяжелейшей черепно-мозговой травмой, где тот и скончался, не приходя в сознание. Аристотель не хотел отдавать тело сына для похорон, так что погребение на Скорпиосе состоялось лишь через месяц после аварии. Онассис начал много пить, каялся, что был плохим отцом, часто ходил на могилу, где разговаривал с сыном как с живым. А со временем начал прислушиваться к слухам, охотно повторяемым Кристиной и Костой Грацосом, что проклятие принесла с собой Джеки, "чёрная вдова".
Брак Джеки разваливался. К этому времени она уже заскучала на Скорпиосе, её начало тянуть обратно в Нью-Йорк, к знакомым ей людям. Онассис же от неё просто устал. Теперь его всё раздражало - и её частые отлучки к друзьям, и то, что для неё на первом месте были дети, а отнюдь не он, и то, что она не желала вести себя как покорная греческая жена - например, когда он однажды на Багамах отказался пристать на яхте к берегу, чтобы она могла там погулять, Джеки спрыгнула с борта и отправилась к берегу вплавь. Он начал жаловаться друзьям и Марии Каллас на её холодность, на то, что она швыряется деньгами (когда-то на то же самое жаловался и Джон Кеннеди). Человек буйного темперамента и простого нрава, Аристотель публично унижал всех женщин, от которых уставал, а теперь и Джеки довелось испить чашу сию. Выдержка и хорошие манеры стали её бронёй - Онассис мог довести её до слёз, но ни разу ему не удалось спровоцировать жену на ответный скандал. И это тоже безумно его раздражало, и со временем раздражение дошло до ненависти. Развестись с ней и оставить её без гроша, восторжествовав над ней хотя бы так - вот что стало для него едва ли не целью жизни.
Онассис начал действовать. Ещё в 72-м году он через своих адвокатов предложил ей подписать отказ от всех имущественных прав. Джеки подписала, наивно веря, что это чистая формальность, и что в случае развода или вдовства ей будет назначено соответствующее содержание (впоследствии её адвокаты, увидев, что она подписала, пришли в ужас). Кроме того Аристотель попытался установить за женой слежку, надеясь добыть какой-нибудь компромат, но тут его ждал облом - физически Джеки была ему верна как Пенелопа. Джеки догадывалась, к чему всё идёт, и, когда вся семья собралась в больнице у смертного одра Александра, шокировала подругу умирающего вопросом, а что Аристотель намерен отписать жене при разводе. Правда, после смерти Александра отношения супругов несколько улучшились, поскольку Джеки, как и положено преданной супруге, старалась поддержать мужа. Увы, улучшение было недолгим. Тем временем, словно отражение её собственной ситуации, подошёл к концу и брак её сестры. Ли серьёзно влюбилась в друга мужа Питера Бирда и ушла к нему, Стас подал на развод, и к тому же как раз в это время разорился. Джеки встала на его сторону, и, осуждая сестру, не особо выбирала выражения.
Джеки в мае 1974 года.
Онассис превращался в развалину - смерть сына подкосила его. Теперь стало ясно, что он скорее оставит Джеки вдовой, чем разведённой. Он составил завещание, по которому Джеки получала содержание в сто тысяч долларов в год плюс пятьдесят тысяч на детей, а так же четверть стоимости яхты и острова при условии, что будет нести пропорциональные расходы на их содержание. В случае попытки оспорить завещание она немедленно теряла всё, а наследникам предписывалось бороться с ней любыми законными способами. Однако и завещание, и ранее подписанный Джеки отказ оставались филькиными грамотами - по греческим законам вдова в любом случае получала одну восьмую часть имущества своего мужа. И Аристотель использовал всё своё влияние на правительство, чтобы добиться принятия нового закона, который адвокаты Джеки впоследствии окрестили "законом Онассиса". По этому новому закону отказ от имущества в браке имел силу если один из супругов не был греком, и если подписание отказа произошло за пределами Греции, как это было в случае Джеки.
Жизнь Онассиса неизбежно и неостановимо катилась под откос. Четвёртая арабо-израильская война взвинтила цены на нефть и нанесла серьёзный урон его бизнесу. В августе 74-го Кристина едва не повторила судьбу своей тёти и не скончалась от передозировки снотворного. А спустя два месяца умерла её мать Тина - от отёка лёгких, вызванных, вероятно, злоупотреблением сигаретами и спиртным, которым она заливала незадавшийся брак с Ниархосом. Вскоре и сам Онассис оказался в больнице. Когда он оттуда вышел, выяснилось, что ему придётся продать свою авиакомпанию - власть в Греции сменилась, и попытки договориться о государственной поддержке у нового правительства понимания не нашли. 3 февраля 1975 года Онассис снова слёг. По решению Кристины, его прооперировали в Париже, после чего он ещё пять недель провёл на искусственной вентиляции лёгких. Все его близкие собрались у его постели, кроме одного человека - Марии Каллас. Лишь однажды она смогла тайком проскользнуть к нему, а всё остальное время ей приходилось довольствоваться рассказами друга, мать которого лежала в том же отделении.
Поскольку врачи заверили Джеки, что состояние Аристотеля стабильно, она рискнула слетать в Нью-Йорк на премьеру документального фильма, в съёмках которого принимала участие её дочь. В результате 15 марта, когда Аристотель Онассис умер, у его постели была только Кристина. Это, а так же то, что Джеки вовсе не выглядела убитой горем на похоронах, вызвало осуждение очень многих. Тем не менее Джеки поклялась, что будет носить фамилию Онассис до конца жизни.
Что ж, титан пал, и теперь начался раздел его наследства между вдовой и дочерью. На люди дамы свои склоки не выносили, обе были достаточно хорошо для этого воспитаны; Джеки даже была приглашена на свадьбу Кристины, и та по просьбе мачехи опровергла совершенно правдивую статью о скверных отношениях в их семье. Но за кулисами развернулись нешуточные адвокатские баталии. Нелюбимая дочь (говорили, что Аристотель избил жену в надежде на выкидыш, когда узнал, что та беременна девочкой), закомплексованная серая мышка, отчаянно жаждавшая отцовского одобрения и пытавшаяся вскрыть вены после его смерти, теперь Кристина, осознав себя владелицей империи Онассиса, внезапно расправила крылья. Откуда-то в ней вдруг проявились и отцовская хватка, и отцовская хитрость, и отцовское чутьё. Первым делом она, как и советовал её отец, скрыла наличие завещания и попыталась откупиться от мачехи двумя-тремя миллионами. Естественно, Джеки это не устроило. И потянулись месяцы переговоров. Адвокаты Кристины ссылались на "закон Онассиса", адвокаты Джеки на то, что в Америке он силы не имеет. Трудность заключалась ещё и в том, что прежде чем делить наследство, сперва его нужно было найти. Онассис не зря хвастался, что его похоронят в одной рубашке - его состояние было записано на множество подставных фирм и фиктивных держателей акций. Тем не менее соглашение в конце концов было достигнуто - видимо, Кристина вняла совету кого-то из своих помощников не доводить дело до публичного скандала. Джеки получила 20 миллионов (из которых часть ушла на налоги) - меньше, чем ей полагалось по закону, но куда больше, чем ей намеревались дать изначально. Всё, казалось, успокоилось, когда неожиданно всплыло завещание Онассиса - похоже, в результате каких-то разборок в окружении самой Кристины. И снова начались баталии, затянувшиеся на этот раз на два года. В конце концов стороны достигли нового компромисса - Джеки таки получала своё ежегодное содержание в дополнение к уже полученным деньгам, но отказывалась от доли в острове и яхте, а так же от места в совете директоров фонда Онассиса со всеми причитающимися ему поступлениями.
После смерти Аристотеля Джеки дала пресс-конференцию, на которой отозвалась о своём втором муже тепло и с благодарностью. Теперь эта страница была перевёрнута, и она могла окончательно вернуться домой, в Нью-Йорк,навстречу новой жизни.
@темы: Да, были люди в оно время