воскресенье, 22 ноября 2020
Здравствуй, Вульф, приятель мой!
Приезжай сюда зимой,
Да Языкова-поэта притащи ко мне с собой
Погулять верхом порой,
Пострелять из пистолета.
Лайон, мой курчавый брат,
(Не михайловский приказчик),
Привезёт нам, право, клад...
Что? - бутылок полный ящик.
Запируем уж, молчи!
Чудо - жизнь анахорета!
В Троегорском до ночи,
А в Михайловском до света;
Дни любви посвящены,
Ночью царствуют стаканы,
Мы же - то смертельно пьяны,
То мертвецки влюблены.
Не могу удержаться от того, чтобы начать нашу экскурсию на Пушкинские горы с этого стихотворения. Но всё по порядку. Первыми, кто встретил нас по приезде в Михайловское, были лошади. Они тоже сотрудники заповедника, не везде можно добраться на автомобиле.
Среди них два жеребёнка - вот этот светленький и ещё один тёмненький. Время от времени жеребята начинали носиться, к беспокойству своих мам, я пыталась это снять, но фото выходили смазанными.
читать дальшеС другой стороны дорожки стоит заяц, сооружённый из жердей и сена на одном из Пушкинских фестивалей в честь того зайца, что остановил поэта, когда тот едва не поехал в Петербург, чтобы примкнуть к своим друзьям-декабристам. До сих пор стоит, хотя и изрядно потрёпан.
Ну вот, наконец, начались и знаменитые виды - пруд с островом Уединения. Честно говоря, я мечтала попасть сюда золотой осенью, чтобы как на фотографиях в альбомах: на деревьях и на земле вокруг жёлтые листья... Но когда получилось, тогда получилось. Экскурсовод, правда, немного успокоила меня, рассказав, что в золотую осень сюда приходится отстаивать длиннющие очереди: не одна я такая умная.
Знаменитый горбатый мостик. Справа - здание льнохранилища, построенное при сыне поэта, Григории Александровиче. Сейчас там выставочный зал.
За прудом - яблоневый сад.
Куда ж без памятника. Сам памятник, впрочем, мне не понравился, так что я сняла его издали - так он органичнее вписывается.
Всё - деревья, заборы, даже кустарник - в лишайниках.
На двери домика с предыдущего фото табличка: "Здесь не музей, а квартира, музей дальше". Домик принадлежал Семёну Степановичу Гейченко, который сам заслуживает памятника за восстановление Михайловского. Усадьба переживала трудные времена, здание разбиралось за ветхостью, дважды сгорало - в 1918 году и во время войны. И именно Гейченко в послевоенные годы выпало восстанавливать всё в первозданном виде.
Дуб "у Лукоморья". Вполне внушительный дуб, хотя, сдаётся мне, во времена Пушкина он должен был выглядеть поскромнее.
Рядом с садом - фундамент конюшни и каретного сарая.
Деревянные ворота и подъездная еловая аллея, очень красивая. Именно здесь был парадный въезд в усадьбу.
Напротив - собственно главный дом, слева - Домик няни, он же баня, справа - кухня, при которой жила кухарка. Признаться, когда я вживую увидела, насколько тут всё маленькое, меня это даже слегка шокировало. Перед строениями - дерновый круг, на нём в начале ХХ века, при открытии музея, были высажены 26 лип. А вяз в центре посадил всё тот же Григорий Александрович Пушкин.
Какие же Пушкины - да без пушки! Мортирка XVIII века, из которой стреляли в честь праздников и торжеств.
Поскольку в господском доме была предыдущая группа, нас сперва повели на кухню. Внутри старательно воссозданы интерьеры той эпохи. Русская печь.
Жилая комната кухарки.
На столе лежат сечка - заострённая лопаточка для рубки мяса в фарш, форма для пряника и ступка с пестиком.
Потом идём в Домик няни.
Единственная подлинная вещь, принадлежавшая Арине Родионовне - дубовая шкатулка с отделкой красным деревом. Остальное - вещи, которые могли бы быть здесь в те времена. В центре - светец с лучинками.
Ну вот мы, наконец и внутри дома. Увы, тут тоже подлинных вещей совсем немного, есть копии, остальное собрано с бору по сосенке. В передней стоит ещё одна пушечка, найденная в раскопках после последнего пожара. Она вполне действующая, если зарядить порохом, выстрелит. Над ней - старинное зеркало.
Следующая комната - девичья, она же комната няни, главенствовавшей над женской прислугой.
Внизу - коклюшки, приспособление для плетения кружев. Над ними документы, в том числе и письма Арины Родионовны, которые она диктовала для своего воспитанника.
В шкафу - посуда того времени. Белая тарелка справа и бутылка рядом с ней - подлинные, михайловские.
Образец вышивки дворовых девушек Михайловского - ведь девичья как раз и предназначалась для работы крепостных над рукоделием.
Комната родителей Пушкина. Изразцы на печи воссозданы по образцам, найденным при раскопках Михайловского послевоенного времени.
Люстры из цветного стекла были тогда в моде, так что хотя эта люстра не отсюда, но что-то подобное под потолком висеть могло.
Над диваном висят портреты сестры Пушкина Ольги Александровны, родителей - Сергея Львовича и под ним Надежды Осиповны, дальше - брат Лев Сергеевич.
В углу подлинная икона Троицы, которой отец поэта благословил на брак Льва Пушкина.
Гостиная. На стене - портрет Ивана Абрамовича Ганнибала, двоюродного деда Пушкина, старший сын знаменитого "арапа Петра Великого" - генерал-аншеф, главнокомандующий Черноморским флотом, основатель Херсона.
Напротив него висит Алексей Фёдорович Пушкин, прадед поэта по женской линии - родители солнца нашей поэзии были родственниками. Внизу справа - Евгения Петровна Ганнибал, троюродная сестра Пушкина, на соседней стене - предполагаемый портрет матери Пушкина, под ней - его дядя, Василий Львович. Под Алексеем Фёдоровичем висит акварель "Две собаки", нарисованная предположительно сестрой Александра Сергеевича, Ольгой. А вот за что маленький потретик слева от неё, я не вспомнила и не нашла. Если кто-нибудь подскажет, буду благодарна.
В столовой стоит буфет с посудой пушкинского времени.
В горке находится посуда, сохранившаяся в семьях Пушкиных и Ланских, а так же бильярдные шары и кий из Михайловского. Над ними висит копия потрета Кипренского. Висят там так же и портреты лицеистов, но их я не сняла. Довольно трудно снимать в маленьких комнатах, когда вокруг толпятся другие участники экскурсии.
Ну и наконец кабинет Пушкина. Письменный стол в центре родом из Тригорского, чернильница - из имения Гончаровых Полотняный завод, рядом с камином стоит подлинная трость Пушкина. На стене охотничий рожок, над ним портрет Байрона, на камине - модная тогда статуэтка Наполеона "под шляпой, с пасмурным челом, с руками, сжатыми крестом".
Книжные полки принадлежали Григорию Александровичу. Под ними - пара дуэльных пистолетов.
Кровать, чтобы можно было вздремнуть прямо в кабинете.
Заднее крыльцо дома, откуда Пушкину, как и его герою Онегину, случалось сбегать от нежелательных гостей.
Оттуда открывается прекрасный вид на реку Сороть.
И озеро Кучане. "...Тоской и рифмами томим, бродя над озером моим, пугаю стадо диких уток: вняв пенью сладкозвучных строф, они слетают с берегов".
Закончив с домом, идём гулять по парку. Рядом находится ещё одно озеро - Маленец.
Мимо него проходила дорога в Тригорское, где жили добрые друзья Пушкиных.
Реконструированная мельница в излучине реки.
Ещё один мостик.
Сделав крюк, мы снова вышли на подъездную аллею.
Тут сначала был ледник, но потом его перенесли поближе к дому, а на этом месте устроили парковый грот.
Липовая аллея, называемая "Аллеей Керн". Но она сейчас закрыта, и некоторых лип, нарушая симметрию, уже нет - старенькие они.
Ещё раз проходим мимо яблоневого сада и вот такой беседки...
И острова Уединения, и покидаем Михайловское. О Тригорском имении и Святогорском монастыре - в следующий раз.
Продолжение следует.
@темы:
Мы едем, едем, едем в далёкие края,
Фото
-
-
22.11.2020 в 10:11-
-
22.11.2020 в 12:51